AlgART / Тексты

Рецензия на статью:
«Иудаизм: фундаментальные вопросы о преувеличениях»

Леонид Алиевский, Россия

(Рецензируемая статья опубликована здесь: http://algart.net/ru/basic_questions_about_overstatements/)

Главная особенность рецензируемой статьи — сочетание научного подхода (или привлечение данных различных отраслей науки и научных методов доказательств) и совершенно неприемлемых в любых научных исследованиях рассуждений о мистике и «Божественном происхождении» Пятикнижия. Если признавать Ветхий Завет (в дальнейшем — ОТ, Old Testament) и, особенно, первые его пять книг чем-то, не связанным с чисто человеческим творением, то нужно оставить в покое историческую науку, если речь идет о так называемой светской науке.

В первых же строчках ответа на первый вопрос автор отходит от позиций научного исследования, и привлечение логики здесь ничего не дает: общение с Богом — дело личной веры в Него любого человека. Этим вопросом могут заниматься теологи, теософы, проповедники или основатели той или иной религии, но не ученые и не «светская» наука. Дальнейшие рассуждения автора о тексте Пятикнижия или Письменной Торы не добавляют к его позиции ничего существенного. Ведь речь в них идет о текстологии, т.е. конкретной отрасли научного знания людей, опирающейся на научные издания текста, возраст которого хорошо известен: он был записан через примерно тысячу лет после Моше. Но ведь именно в этом и есть суть вопроса автора: текст Пятикнижия (Торы), записанный в третьем веке до н.э., и есть тот самый, автором которого является (в соответствии с ОТ) Моше? И здесь теология и «светская наука» кардинально расходятся.

Второй вопрос. Связь темы «древо познания добра и зла», наказание людей за ослушание, за попытку «стать как мы». Именно в этом плане следует рассматривать Всемирный Потоп: наказание людей за грехи! Научная вероятность большого наводнения на Ближнем Востоке — вопрос второстепенный.

На первое место в этом вопросе выходит признание права на сомнение (метафоры и аллегории в Торе).

Имеет ли автор право ставить вопрос о «преувеличении»? Тора и OT не допускают искажений, экспериментов с их текстами. С позиций историка (исследователя OT), это документ данной эпохи и данного общества. Либо он есть целиком, в дошедшем до нас виде, либо... (займемся чем-то другим, а не его анализом; так вели себя все реформаторы, сектанты, конфессионные школы и направления и в древности, и в средние века, и особенно с XVI в. в Западной Европе — после Реформации и Лютера!)

Ессли иметь «чувство истории» (историчность), то рассказ в книге Бытие о Всемирном Потопе нужно рассматривать буквально: Бог в наказание уничтожил все живое! Это взято из шумеро-аккадского эпоса о Гильгамеше... В этом (втором) вопросе самое главное — моральное наказание и вопрос о теодицеи. Бог наказывает всех за грехи немногих!

Третий вопрос. О Духе и Букве Закона. При анализе истории еврейского народа с соблюдением духа историчности можно и нужно говорить о роли именно Буквы Закона в жизни еврейского общества. Это стало вопросом выживания этого общества в составе Римской империи, особенно после Иудейской войны (в конце первого — начале второго веков) и на протяжении всей дальнейшей истории диаспоры. Решающее значение приобретало сохранение национальной идентичности, т.е. скрупулезного следования именно Букве Закона, а не только его Духу. Национальная замкнутость, святость традиции, слепое следование запретам и правилам Талмуда, особенно в странах Восточной Европы, куда евреи стали проникать в начале Нового времени после массовых гонений (в Испании в конце XV века, в Германии в XV–XVI вв.) и где к ним относились более терпимо (в Речи Посполитой в XVI–XVII вв.) — все это создало особую атмосферу во второй половине XIX в. — позднее характерную для местечек «черты оседлости» в Российской империи. Местечковые цадики, мудрые толкователи Буквы и Духа Закона, любавические хасиды Польши и Австро-Венгрии в XVIII–XIX вв. с их фанатичной экзальтацией, похожей на древневосточных мистагогов — это особый дух еврейства к концу XIX в., когда Герцль начал активную кампанию за создание национальной Родины. Общество, возникшее в середине XX в. на древней Родине еврейского народа, стремилось возродить именно Дух и Букву закона, и это на мой взгляд в современном Израиле неотделимо... хотя для современного человека нового поколения это звучит не так жестко.

В четвертом вопросе непоследовательность автора заметна в определении духа жестокости. Жестокость была присуща первобытному обществу. Моисей с его проповедью единого Бога выглядел не вполне адекватно для своих соплеменников, и понадобились века, чтобы его идеи были приняты всем обществом. А с ними постепенно исчезла и присущая первобытным народам жестокость их богов. И здесь можно перейти от тщательного разбора остальных вопросов к обобщению. Речь снова идет об историчности, соответствии наших представлений исторической эпохе древности, в частности, например эпохе Израиля I тысячелетия до н.э. В обществе людей, живших более трех тысячелетей назад, идея единого Бога, олицетворявшего для создателя (создателей) Торы (например, Моше) Высшие силы, Высший разум, недоступный пониманию обычного человека, такая идея выглядела абсолютно неприемлемой. Отсюда в Торе так четко прослеживается непрерывный конфликт высшего слоя общества, носителя высочайшего интеллектуального уровня, и простого народа, склонного принимать политеистические идеи соседних народов. При чтении Второзакония (Дварим) складывается впечатление, что автор (авторы) пытались буквально вбивать идею единого Бога в головы бестолковых и непослушных детей. Только в другую историческую эпоху, после второго и окончательного разрушения Храма, изгнания народа с его исторической Родины и начала диаспоры-рассеяния, идея единого Бога заняла подобающее ей место в сознании всего общества. Именно эта идея стала тем единственным центром в формировавшемся общественном сознании, ядром выживания, вокруг которого и возникло то, что сегодня выглядит как уникальное общество в истории человечества: не имея государства, соотносимого с определенной территорией, народ не растворился во враждебной окружающей его общественной среде, а сохранил, прежде всего, интеллектуальное превосходство.

Остальные вопросы, на мой взгляд, не требуют отдельного разбора с позиции общей оценки. 5-й, 6-й и 7-й вопросы детализируют общую позицию автора и требуют тщательного анализа с позиции филологии, астрономии и т.д.

Сентябрь 2008 г.

  Главная     8-й День творения     М. Анкудинов     AlgART Libraries