«Hа сегодня это самый большой авангард, самый большой, самый
дикий — с точки зрения общества — вызов этому самому
гребаному обществу — любить — просто, непосредственно, чисто..»

М.Анкудинов «Лучших людей моего поколения», 1995–97

Максим Арикович Анкудинов родился 25 июня 1970 г., погиб 3 декабря 2003 года. В 2003-м году вышла последняя, собранная еще автором книга «Весна в большом городе» (Екатеринбург, изд-во «Игныпс»). В книге «Урал и вся Россия» Максим написал о своей жизни так:

«/ автор рассказывает сам о себе /

Максим Анкудинов, р. 25 июня 1970 г. в Свердловске, рос в Нижнем Тагиле (на Вагонке), автор самиздатовских сборников стихов «Лирика ветра» (Екатеринбург, 1992) и «Маленькая книга» (Екатеринбург, 1994), книг «Парусное небо» (Москва, «Арго-Риск, 1996) и «Ж» (в рамках одноименного коллективного проекта Н. Винника, М. Горелика, Г. Зелениной, Москва, «Арго-Риск», 2000).

Стихи пишет приблизительно с 14 лет. Печатался в разных маленьких изданиях, в стенной газете «Радиотехник», в Интернете, в журналах «Эссе в поэтике» (Кил, Англия), «Поэзия» (Милан, Италия), в журнале «Урал» (№2/2001, переводы П. Элюара), альманахе «Вавилон» (Москва, «Арго-Риск»)... Наиболее серьезная задумка — перевод и составление Малой Антологии французской поэзии ХХ века (все еще готовится к печати). Инженер-электроник (радиофак УПИ, вып. 1992 г.), работает по специальности» («Урал и вся Россия», 2001).

А в рассказе «Старый Добрый Дракон, Женщина из Чечни и Заезжий Гиппопотам», 2001 г. он так характеризует Лирического Героя = (?) Себя:

«Я не был на войне и даже не был в армии. Я так и не стал инвалидом (а мог). Я все еще не заболел дурной болезнью или чумой какой. И даже по глупости случайной, по желанию девы какой или из друзей кого — меня все еще не убили.

Я не видел никакого совсем уж грязного и дымного производства — скажем, конвертерного, мартеновского, литейного, кузнечного, той же листопрокатки (правда, плашмя на сортопрокатных станах — повалялся перед фотоголовками, и на трубопрокатном агрегате — тоже). Я никогда не поднимался на колошниковые площадки домны или вагранки (правда, по крыше томильной печи — гулял, было такое, и даже однажды отравился газом). Я так и не вступил в Союз Писателей, и ну его глубоко и нежно. Я не беженец, не солдат в дисбате, не мятежник-ополченец перед лицом российской армии, не мусульманский фанатик под вакуумной бомбой американской авиации и даже не православный священник перед кавказскими бандитами, не бездомное дитя перед сутенером; даже не безработный; просто бездомный.. Здорово все-таки жить, даже великолепно!..

И мне ли еще — судить кого??»

(Само)определение апофатическое — через (само)отрицание — о чем оно говорит? Наверное, прежде всего, о важности этической (само)оценки. Это немодное, провинциальное, домашнее, трогательное и отважное свойство души — один из важнейших лейтмотивов его творчества.

— почти коан, в который можно и нужно вжиться. Совершенно гениальный по своей глубине и оригинальности ответ на вечный вопрос: «Честь безумцу, который навеет..?» Собственно, речь идет о совести как об органичной части человеческой души — о своеобразном единстве: о совести как доброте. Об этом стоит задуматься.

Стихи Максима, особенно поздние, часто подобным образом «озадачивают». Ходишь, крутишь строки в голове, примеряешь к миру то так, то этак…

Особая, своеобразная поэтическая зоркость Максима проявляется и в стихах, и в прозе:

«Твой собственный штат Сухоложский поселок, маленькое государство в цементной пыли, на фоне красных паров соседнего коксохима, желтых дымов цемзавода, с нежно грохочущим, пробирающимся по окраинной булыжной мостовой, “ЗИЛом”-пивовозом и мужиками, бегущими через дворы двухэтажек — наискось, к магазину, занять очередь, пока “ЗИЛ” разворачивается, пыхтит этилированным А–76-м бензином, цепляет шланги, перекачивает “конскую стечу”, как метко называют ее женщины постарше; Сухоложский поселок с картофельными грядками и неизменными “лимончиками” и “батончиками” в магазине, с черным хлебом по 16 копеек, белым по 20, серым по 15, соленой капустой и взрывами на карьере — как в нем живут поэты, знаешь ли?»

А это из предисловия к «Мини-антологии французской поэзии ХХ века», которую Максим составлял, переводил и комментировал в течение многих лет. (И закончил, подготовил к печати, она в настоящее время все еще ждет своего издателя).

Самое в этом замечательное, что это — не сухая, виртуозная, кокетливая наблюдательность маститого поэта, а удивленный, доверчивый, сострадающий взгляд городского чудака, нашего современника-сокамерника, нашего «незнакомого друга» (есть такое стихотворение у Белого).

Огромное место в творчестве Максима занимает Дорога. Плыть, ехать, пробираться к неведомой цели, которая уже в тебе заключена. Путешествие не столь физическое, сколько метафизическое. Книга «Тихое огорчение», представленная здесь выдержками, — именно такой способ передвижения.

Пейзаж — почти исключительно городской, с редкими вылазками «загород». В нем живет лирический герой — традиционный «маленький человек» русской литературы, т.е. «маленький» социально, подобно пушкинскому станционному смотрителю или Макару Девушкину Достоевского. Собственно, это — «естественный», т.е. «великий», «богоподобный» (по образу и подобию) человек, загнанный озверевшим социумом в угол. Ибо этот «маленький человек» все видит и понимает — и то, что девчонки без варежек, и окружающую нищету, грязь, бесправие, — принимает, прощает, сострадает, записывает.

Книга составлена в хронологическом порядке, и внимательный читатель непременно заметит, как изменяются с годами стихи Максима и их лирический герой.

По сути, это — лирический дневник очень непростой простой человеческой жизни.

Это — самое главное, что бы составителю хотелось сказать о стихах Максима Анкудинова. Критик разглядит больше и глубже. Читатель увидит и полюбит, найдет что-то иное, свое. Это — живые стихи живого, погибшего недавно поэта. («Допустим, как поэт я не умру…») Они — глубоко современны и вневременны, как сама бессмертная русская провинциальная жизнь, текущая своими путями, питающаяся собственными подводными истоками, в поисках любви и правды.

(Предисловие к книге «Стихи» (Екатеринбург, ИГНЫПС, 2008))