В НОЧНОМ ПОЕЗДЕ
Когда едешь в поезде
И смотришь в ночь,
То чувствуешь,
Что за окном прячется ночная тьма
С глазами, полными звезд и фонарей.
Она зовет и манит.
Она – за чертой.
Черта прозрачна и непреодолима.
Эта черта – окно.
И становится беспокойно.
И становится тревожно.
И начинаешь мыслить чувствами,
а мысли куда-то улетают.
В такие минуты я вспоминаю Пушкина,
В такие минуты я вспоминаю гайдаровского Гека.
В такие минуты я смутно припоминаю знакомых.
В такие минуты я почти счастлива.
1981
* * *
А снег идет,
А жизнь проходит,
А дни плывут,
Как корабли.
И мысль моя
По свету бродит
На этом краешке
Земли.
И небо,
Звездное, большое,
Меняется с часами
в такт.
И вместе с сердцем
И душою
Меняюсь я.
Да будет так!
Я изменяюсь
Постепенно,
Не замечая
Ничего.
Но перемена
И измена –
Два слова
Корня
Одного.
1984
* * *
Лежу я на диване,
Не зная почему,
Не делая дурного
На свете никому.
Лежу, валяю дурака,
А в голове моей гудит.
Смотрю и вижу: с потолка
Чертенок на меня глядит.
Так странно-пристально глядит,
Немного высунув язык,
Наверное, он за меной следит –
Но я к контролю не привык!
И лезу я на потолок,
Пытаясь чертика поймать,
Но бес проклятый – прыг да скок –
Со стенки дразнится опять.
Я прыгаю и мебель бью,
На стены лезу, как шальной,
Сейчас поймаю и убью!
А он смеется надо мной.
Кричу я. Пусть меня спасут!
Меня хватают и несут.
Кругом халаты. Белый свет.
И выхода отсюда нет.
1984
* * *
А о чем говорить – мы не знаем,
И я вечно вступаю не в такт.
Защититься опять ты желаешь
От моих неуемных атак.
Перевел разговор на другое –
Что ж, как хочешь! Тебя я пойму.
Углубляться в детали не стоит.
Осень. пасмурно. Все к одному.
1985
* * *
Разобраться пытаясь
В других и в себе,
Ковыряемся мы
В посторонней судьбе
И не можем понять
В 200-тысячный раз,
Почему же они
Непохожи на нас.
Мы в чужое молчанье
Вставляем аршин,
Полагая, что он
Измеритель вершин,
Предлагаем рецепт
От болезней своих,
Но поможет ли он
При болезнях чужих?
Все благие советы,
По жизни волнам
Описав полный круг,
Возвращаются к нам,
И кто скажет тогда,
Что же нам предпринять:
Их учесть
Или дальше по кругу пускать?
но тогда они к нам
Возвратятся опять.
Время грустно вздохнет
И покатится вспять.
1985
«А ПОУТРУ ОНИ ПРОСНУЛИСЬ…»
Они поутру не проснулись,
Она на стол не накрывала,
И радио своих веселых,
Бездушных песен не играло.
И, вопреки своим привычкам,
Зарядкой он не занимался,
Не брился бритвой безопасной,
Не ел, не пил, не улыбался.
Никто не стал возиться с кофе:
Им больше кофе был не нужен,
Они поутру не проснулись,
Была бессонной эта ночь,
Была последней эта ночь…
1985
* * *
Солнца белый ананас,
Неба синяя отрава
Слишком хороши для нас,
Кто-то выдал нам аванс,
Только мы с тобою, право,
Счет не сможем оплатить,
Век нам должниками быть.
1985
* * *
Солнце слепит глаза,
А в мрачном колодце вода
Блестит
Чьим-то глазом странным.
Глаз закроется.
Вода уйдет.
Колодец сгниет.
Солнце потухнет.
Лишь легкая пыль,
Что висит над колодцем,
Останется в этом
Мире навеки.
1985
* * *
Ты смеешься, но плачут глаза,
Коричневые озера,
Грустные и блестящие,
В зарослях ресниц,
Скрывающих истину.
Твоим глазам больно,
И моим тоже,
Они умрут,
И смеющиеся губы
Спляшут на могиле
Пляску смерти.
1985
ИЗ ЛЕНИНГРАДСКОГО ЦИКЛА
7.
Холодная комната.
Тусклая лампа.
Дряхлый торшер.
Холодно.
Люто.
Морозно.
Мы тут живем
Под двумя одеялами.
А под сколькими живете вы?
8.
Я вас спросила:
«Где здесь Лифляндская?»
Вы мне ответили
Так обстоятельно,
Словно от этого
Что-то зависело.
Я удивилась,
Сказала «спасибо»
И вышла не на той остановке
1985
* * *
А у меня в кармане три десятчика,
А десятчиками можно звонить.
Я позвоню одному человеку,
А его не окажется дома.
Но у меня
Останется еще два десятчика.
На завтра
1985
БАЛЛАДЕСКИ
* * *
«Пустое, сударь, все пустое!
Да, нас осталось только двое,
Но нам не стоит горевать.
Ведь нам и так неплохо, верно?
...Какая странная таверна.
Вы дьявол, сударь? Как вас звать?
Нет, Пьер – не дьявольское имя...
Ну, до свидания. Бог с ними,
Они к добру не приведут.
Простите, я вас покидаю.
Я вас обидеть не желаю,
Но просто, сэр, мне страшно тут».
Она ушла, а он остался,
Но он недолго наслаждался
Теплом, уютом и вином...
По-христиански похоронен,
Лежит под камнем юный воин
И спит, бедняга, вечным сном.
1986
* * *
Бес попутал, спутал, спутал.
Чур, проклятый! Чур, меня!
Нету света. Жизни нету.
Только ночь. Огня, огня!
Путь заказан. Тихо связан,
Он сгорел, сгорел дотла.
И осталась лишь усталость,
Клок волос, сапог, зола...
1986
* * *
Тихие крики.
Раздавленный сон.
Мертвые блики
Минувших времен.
Снова победа
И снова война.
Жизни отведай,
Отведай вина.
Полдень вчерашний
Тебе не поймать.
Стрелки на башне –
Недолго им ждать.
Резвые кони
Так быстро несут,
Но от погони
Они не спасут.
Небо все ниже,
Все ближе оно.
Топот все тише –
Уже все равно.
Сумрак постылый,
Далекий огонь,
Гордый, красивый
И загнанный конь.
Загнанный рыцарь
По миру бредет.
Только б напиться...
Но кто его ждет?
1986
* * *
Этот сон осенне-дальний,
Полумрак исповедальной,
Ваш вопрос. Мой тихий смех.
Падре, падре! Это грех?
Только легкая улыбка
На губах качнулась зыбко…
все пропало. Кончен сон.
Я одна. Монах спасен.
1986
* * *
Мой милый, славный Августин!
Куда я без тебя?
Мы свидимся лишь в августе.
Над нами – шум дождя.
1986
* * *
Все, что было, то пропало,
Все бурьяном поросло,
Что бурьяна избежало,
То снегами занесло,
Только легкий серый ветер
Заметает этот снег,
На рассвете незаметен
Легкокрылый человек.
Мира синяя безбрежность,
Грусть погоды на висках.
Лишь покой и белоснежность
Превращают тело в прах.
Но пришли воспоминанья,
В дом ко мне пришла весна.
...На сиреневом диване
Кошка щурится со сна.
1986
* * *
Ко мне приходят люди,
Мой милый сонм богов,
Мы память их разбудим
Из мартовских снегов.
Мне с ними легче, легче,
Куда они ушли?
Песчинка-человечек
Исчез в котле Земли,
Исчез в котле усталой,
Несчастной головы,
Рассудку легче стало,
Но памяти, увы,
Чего-то не хватает,
Ей так не достает
Того, кто не играет,
Кто песен не поет,
Кто пальцев не целует,
Спокойствие храня,
Кто просто существует,
Но только – вне меня...
1986
* * *
Раньше, чем полпервого,
Лечь не удается.
Раньше, чем полпервого…
Чем же тут помочь?
Стрелка на будильнике
Надо мной смеется.
Темная, ехидная
Наступает ночь.
1986
* * *
Трудно поверить, что все это было.
Звезды смеялись, и свечка светила.
С карт нам с тобой улыбались валеты,
Мы говорили почти до рассвета.
Звезды бледнели, и мы замолчали,
Будто хлебнув необъятной печали.
В призрачном утре нам холодно стало.
Солнце взошло. Я тебя не узнала.
1986
* * *
«Уж полночь близится, а Германа все нет».
Пришел и вновь ушел. О Герман, ты ли это?
Мой милый, для тебя не жалко мне сонета,
Но жаль твой остывающий обед…
1986
* * *
Беспокойная усталость.
Стук дождя и птичий крик.
Лета больше не осталось.
Счастья миг. Один лишь миг.
Больно пахнет первым снегом,
Безнадежностью полей.
Счастье – жить под серым небом.
Счастлив тот, кому больней.
1986
* * *
Мы моем посуду болотной водой,
Мы травим коров, чтоб повысить удой.
Смеемся и плачем без всяких причин
«Под небом тягучим печальных равнин».
Ну что ж, это здорово – слезы и снег,
Смешной, одинокий, босой человек.
Он в бездну безмолвную любит смотреть,
И даже порой порывается петь...
1986
* * *
Мне страшно в руки взять перо,
Запечатлеть названье,
И остроумно и хитро
Убить очарованье…
1986
* * *
Мне пора через час уходить.
Этот час до безумия мал.
Только стоит глаза мне закрыть –
Я усну, опоздав на вокзал.
Я усну, опоздав на чуть-чуть
К этим скорым шальным поездам,
И не станет моим этот путь,
И руки я ему не подам.
И не жаль неувиденных рек,
Теплых сосен в закатном огне.
Реки, сосны, полуденный снег –
Мне приснится все это во сне...
1986
ОСЕНИ
Во время дождя
Не чувствуешь запахов
И дымом унылым не тянет с полей.
Ты тихо пришла,
Наступила внезапно
Со свитой нахальных ночных фонарей.
А дождик, как паж,
Скрывает все шорохи:
Спокойно под капли ты можешь уснуть,
Ты мирно поспишь
Под мантией желтой –
И снова в далекий безрадостный путь.
1987
ОКТЯБРЬ
Во мраке окна два светлых пятна:
Далекая лампа
И ветка листьев,
Что освещается
Фонарем.
1987
* * *
Не сбылось, отгрустилось,
Смотришь – нет ничего.
То, что только приснилось,
Вспоминать для чего?
Вспоминать неудачи,
Переулки судьбы.
"А могло быть иначе..."
"Если бы да кабы...",
"Если б я не спросила...",
"Если б я не ушла...".
Все, что было, – то было,
Остальное есть мгла,
Остальное – лишь шорох
Легких листьев ночных,
Желтых, бурых, лиловых –
Кто собрать сможет их?
1987
АССОЦИАТИВНОСТЬ
Ромашки и лютики,
Что завяли сегодня ночью,
Как будто треснуло солнце
И щербинами сыплется оземь
Барабанною дробью.
Палка бьется о кожу и палку.
Барабан равнодушный и круглый
Застучал по булыжникам гулким
И ушел, укатился в ничто
Под безумно щербатое солнце.
Блики солнца под розовой прядью зари.
1988
ТРИПТИХ
I
…Дети, играющие в любовь
Мы играли в любовь
На холодных ступеньках,
Мы играли в любовь,
Стоя на четвереньках.
Смачно падали в грязь,
Потихоньку вставали,
Умирали, смеясь,
Но играли, играли…
Так легко сказать «да».
И никто не ответит,
Кто мы были тогда,
Подлецы или дети.
Уходя вновь и вновь
От спасительных правил,
Мы играли в любовь.
Слишком долго играли.
II
Посвящение отсутствует
Я снова встану.
Я вновь приду.
Ветвями стану
В твоем саду.
Шептаться буду
С окном твоим...
Кто мы, откуда?
Чего творим?
III
...Море есть небо?
Рыба серебролицая
Юркнула в глубину.
Стану подводной птицею –
Тоже пойду ко дну.
Птицей серебровольною –
Озеро велико.
С музыкой си-бемольною
В небе легко-легко...
1988
* * *
Лес склонился над речкой большой перевернутой чашей.
Ярко-желтое солнце осколками брызнет из рук.
Смутно иней белеет растоптанной рисовой кашей,
Неуклонно и зыбко смыкается вечности круг.
И уходит рассвет в тишину, от меня оттолкнувшись.
И оставит меня досыпать длинный солнечный день.
Чтоб потом, вечерком, наконец-то от снов отряхнувшись,
Я смогла разглядеть только бледную-бледную тень
Этих дней, вечеров и ночей, что ушли, рассыпаясь,
В звездно-гулкое, словно пустое ведро, никуда.
Только в сказочном сне, на ушедших минутках катаясь,
Я смогу на одно лишь мгновенье вернуться туда.
1988
ГО
Оранжевый абрикос!
Оранго. Оранггу-танг.
Танго-оранго. Желтое танго.
Буйное танго орангутанга.
Бурый плод манго. Ганга. Паланга.
И на спине крылатого мустанга
Я улетаю быстрым бумерангом.
Чтобы опять вернуться.
Вернуться ли?
1988
* * *
Бегемоты нежатся под солнцем.
Бегемоты нежатся в грязи.
Хлюпая и вкусно пузырясь,
Грязь лежит под жирным бегемотом.
Жир свисает складками на грязь.
Жир свисает мягкою подушкой.
Только бегемотихе-старушке
Наслаждаться больше не дано.
Тихо умирая от инфаркта,
Языком с тоскою шевеля,
Провожая чудный летний день
Взглядом сонным глаз полуоткрытых,
Жарится старушка на песке,
Жареном, хрустящем и веселом.
Тихо прогибается земля
Под тяжелой тушей бегемота.
Мне смешно и весело сидеть
В толстых складках кожано-упругих
Над ленивым стадом бегемотов
В раскаленно-жаркий летний день.
1988
ОБ ИРРАЦИОНАЛЬНОСТИ МИРА
Крякали утки,
Сопели сопелики,
Чем доводили весь мир до истерики.
Тихо вздыхала большая свинья,
Что-то в помойке лениво жуя.
Медленно ползали важные мухи,
Мудрость земли постигая на брюхе.
А вдалеке в золотистых горах
Кто-то Большой рассуждал о грибах.
1989
О ПОЛЬЗЕ БЕГА
Беги, бегемотик!
Спеши, бегемотик!
И станет изящнее
Толстый животик,
И джунгли услышат,
И джунгли узнают,
Что брюхом большим
Бегемот не страдает,
Что стал он таким
Элегантно-упругим
И самку жирафа
Себе взял в подруги.
И скажет с восторгом
Звериный народ:
- Смотри-ка, смотри!
Вон идет БЕГЕМОТ!
1989
* * *
Ускользнула невидимкой,
Промелькнула впопыхах,
Зазвенела тонкой льдинкой
В чьих-то розовых стихах.
И осталось отчего-то
Ощущение полета.
1989
* * *
Расходятся кругом
Плывущие дали.
Вы знаете, други,
Какими вы стали?
Какими вы были,
Вы знаете, люди?
Куда вы уплыли
В стеклянном сосуде?
В каких океанах
Вас волны качают?
В каких жарких странах
Вам сны отвечают?
Там климат приятный.
Пустынные воды.
Восходы, закаты.
Закаты, восходы.
И нет перерыва,
И нет облегченья.
Отсутствуют взрывы,
Струится теченье.
И мы, засыпая,
Увидим впотьмах
Смысл жизни своей
О семи головах.
1989
ПОЧТИ СОНЕТ
Я была проституткой в парижском борделе –
Рыжий бархат ночей, одиночество дней.
Я была проституткой в парижском борделе –
Акробаткою в театре теней.
Дни, как желтые листья, уныло летели,
Как осколки смешного далекого сна.
Дни, как желтые листья, уныло летели –
Как ты думаешь, в чем их вина?
Если вы просыпаетесь в чистой постели –
Вам не нужно чужое белье ворошить.
Если вы просыпаетесь в чистой постели –
Вы, наверное, будете жить.
Что же делать нам дальше на этой панели,
Если мы никого не способны согреть?
Что же делать нам дальше на этой панели?
Только в зеркало молча смотреть.
1989
* * *
Есть в памяти стек,
А в канаву есть сток.
Я с первым закатом
Уйду на восток.
М. Анкудинов
Я с первым закатом
Уйду в тишину,
С саперной лопатой
В тумане засну.
Туман покрывалом
Укроет меня,
Привычно-устало
Спасет от огня.
И свечи с неясною
Зыбкостью лиц
Пройдут близ меня
Чередой верениц.
Корней коромысла
Черны и сухи,
Но сонные мысли
Рождают стихи,
Рождают усталость
Среди тишины
От этой поляны,
От этой войны.
1989
СОН
Как давнего дикого мира осколки,
По снегу метались последние волки,
И падали, в сне растворяясь навеки,
Скулящие жалобно волки-калеки.
_______
Наставшее утро спокойно-неярко.
Последние волки сидят в зоопарках.
Сидят за решеткой – забавная шутка!
Вот только в глаза им смотреть очень жутко.
1990